ЛИТЕРАТУРНЫЕ АЛЛЮЗИИ В ПОЭЗИИ ЕЛЕНЫ ЗАСЛАВСКОЙ

УДК 808. 1 : 811. 161. 1 А. Н. Толстоусова,
Н. Б. Литвинова,
г. Луганск

Одним из культурологических контекстов современного восприятия художественного текста является его рассмотрение в рамках категории интертекстуальности. Как отмечают учёные, в каждом художественном тексте присутствуют элементы и стилистические приёмы, ранее употреблявшиеся в других текстах. Это могут быть сравнения, метафоры, схожие суждения. Чужой и авторский тексты вступают во взаимосвязи на различных уровнях. Явление скрещения, контаминации текстов двух и более авторов, зеркального отражения словесных выражений принято называть интертекстом. Одним из способов реализации интертекстуальности является стилистический приём аллюзии.

Термин «аллюзия» появляется во многих европейских языках уже в XVI в., но активное изучение само явление получило лишь в конце XX в. Н. Разинкина определяет аллюзию как «косвенное указание с помощью слова или словосочетания на какой-либо исторический, географический, литературный или библейский факт. Косвенное указание может быть также связано и с событиями повседневной жизни человека» [6].

Многие авторы в своих произведениях используют этот стилистический приём. Он позволяет дать краткую, но при этом художественно ёмкую характеристику персонажей, их поступков или ситуации в целом. Обращение к употреблению аллюзии делает авторский образ более экспрессивным, запоминающимся, а главное – включает созданный текст в общекультурное диалогическое пространство, отображает мировоззрение автора, его эстетический вкус, искусствоведческие интересы. Использование автором в своём художественном тексте строк из известного классического произведения так или иначе предполагает переосмысление им первоначального значения этих строк [7, с. 174].

В буквально-практическом понимании аллюзия – одна из форм иносказания, употребления какого-либо слова, фразы, цитаты в качестве намёка на общеизвестный факт – литературный, бытовой или общественно-политический. Она помогает автору быстро передать свою мысль без дополнительных объяснений и разъяснений. Стоит ему упомянуть нарицательное имя некоего известного персонажа или исторический факт, как тут же читатели должны понять, что подразумевает автор. Важным формально-смысловым признаком аллюзии является общеизвестность, узнаваемость упоминаемых в произведении имён, явлений или фраз.

В тексте художественного произведения аллюзия также обладает огромным потенциалом создания подтекста. Этот приём даёт автору возможность передать в сжатой форме большое количество информации, выразить своё отношение к героям или событиям, подвести читателя к определённой мысли в понимании им всего идейно-художественного замысла авторского произведения. Аллюзия, выступая экспрессивным приёмом художественной речи, также очерчивает духовно значимое для автора поле культурно-исторических смыслов [5, с. 82].

По нашему мнению, для поэзии Е. Заславской характерно активное осмысление современности, обращение к общекультурным константам в контексте анализа повседневной жизни человека, его сиюминутного бытия. В художественном пространстве написанных в разные годы стихотворений поэтессы – нашей современницы – нередко находим элементы, имеющие все признаки аллюзивности, отсылок к классическим не только литературным, но и музыкальным, живописным произведениям.

Ярким примером может служить стихотворение «Весна 45-года» – образец гражданской лирики в творчестве поэтессы, написанное под влиянием текста известной песни о Великой Отечественной войне, ставшей одной из знаковых в русском культурном наследии, неизменно ассоциирующихся в памяти читателя с песнями Победы:
Шла без озлобления,
Позабыв про мщение,
Шла весна победная,
Шла весна священная! [3]

В стихотворении «Дигитальный ты человек…», входящим в цикл «Эпистолярная поэза» Е. Заславской, встречаем литературно-живописную аллюзию, которая может символизировать тяготение поэтического мышления автора к синтетическому восприятию искусств. Оно актуально в век цифровых технологий, поскольку последние поглощают сознание человека, делают его прагматиком, отдаляют от искреннего отношения к другому человеку. В лирических строках этого стихотворения выделяем указание на «вечные» образы русской литературы Серебряного века и живописи эпохи Возрождения:
Дигитальный ты человек,
Я для тебя загадочнее блоковской незнакомки,
Мой едва различимый смех
Легко обозначается двоеточием со скобкой
Впрочем, разницы нет,
Как и улыба Джоконды [2].

Аллюзии на одно из самых известных стихотворений «Незнакомка» А. Блока и знаменитую картину итальянского художника Леонардо да Винчи порождают в данном стихотворении художественные смыслы неразрывной связи прошлого и настоящего в духовном мире человеческих чувств.
Подобную функцию выполняют литературные аллюзии в другом стихотворении поэтессы «Мои самолёты», где обращение к образам знаковых имён русской литературной классики также может символизировать вышеуказанную в творчестве Е. Заславской общесмысловую парадигму соединения высокого и обыденного в художественном пространстве её текстов, не лишённого порою, на наш взгляд, оттенка некой ироничности:
Мои самолёты, как птицы из стали,
Мои самолёты сегодня устали,
АС Пушкин подбит, полыхает как гений,
Не справился с мёртвой петлею Есенин,
И с верного курса сошёл Маяковский,
Впал в штопор и в землю ввинтился Высоцкий,
Неотвратимым жестоким тараном,
Будто песчинку смело Мандельштама.
А я каждый раз возвращаясь на базу,
К тебе, забываю, что я камикадзе [1, с. 5].

Переплетение в этом тексте тем творчества, вдохновения и любви как оплота для творчества возвращает читателя к мысли о жизненной основе творчества поэтессы – источника для вдохновения и стремления создавать новые стихотворения, преодолевая кризисы и этапы творческого поиска.
Философский подтекст приобретает литературная аллюзия на известный роман Дж. Д. Селинджера «Над пропастью во ржи», ставшего в своё время своеобразным гимном юношеского духовного самоопределения, в стихотворении «Над пропастью». В нём аллюзивность присутствует уже в самом названии и развивается далее в тексте:
Кузнечики, как брызги из-под ног,
Зелёные и звонкие – бегу я,
А кажется, – лечу. Восторг
И радость, как от поцелуя.
И верится, что счастье – навсегда,
И верится, что наши души – вечны,
И потому мы искренне беспечны
Во ржи над пропастью, без жизни и без дна [Там же, с. 6].

В стихотворении «Я искала тебя по разным сайтам…» также прослеживается стремление автора к философскому осмыслению бытия, сущности человеческих чувств через использование литературной аллюзии на роман М. Булгакова «Мастер и Маргарита»:
Впрочем, если честно ответить,
Без притворства и лицемерия:
Любовь измеряется смертью,
Даже если ты в нее и не верил,
Шел к любимой и нес ей розы…
Вдруг оказывается, что все напрасно,
Для тебя, как для несчастного Берлиоза,
Аннушка уже разлила подсолнечное масло… [2]

В стихотворении «Только бы не в плен» встречаем аллюзию с использованием крылатых слов и выражений:
…Один патрон в обойме.
Сим-карта за щекой,
Давно взведён курок.
Семь бед – один ответ.
Один не воин в поле… [4].

Лаконизм поэтических фраз, штриховость в создании художественных образов за счёт устойчивых выражений создают в этом стихотворении настроение решительности действия, принятия лирическим героем возможной фатальности человеческой судьбы.

Анализируя стихотворения Елены Заславской, можем сделать вывод о том, что использование поэтессой литературно-художественных аллюзий является значимой чертой её творческой манеры. Аллюзии позволяют данному автору отобразить в целом культурософский взгляд на мир, в котором не существует настоящего без прошлого, высокого без обыденного, земного. Более того, аллюзии в лирике данного автора развивают диалогизм читательского восприятия, апеллируют к его знаниям мировой и русской культуры в контексте современного восприятия, заставляя переосмысливать известные имена и факты в предложенном направлении.

ЛИТЕРАТУРА
1. Заславская, Е. Бумажный самолёт. Светлая лирика / Е. Заславская. – Луганск, 2018. – 44 с.
2. Заславская, Е. Эпистолярная поэза [Электронный ресурс] / Е. Заславская. – Режим доступа: https://stihi.ru/2009/05/17/2588
3. Заславская, Е. Весна 45-года [Электронный ресурс] / Е. Заславская. – Режим доступа: https://stihi.ru/2020/04/28/4036
4. Заславская, Е. Только бы не в плен [Электронный ресурс] / Е. Заславская. – Режим доступа: https://stihi.ru/2018/01/22/4015
5. Папкина, Д. С. Типы литературных аллюзий / Д. С. Папкина // Вестник Новгородского государственного университета. – 2003. – № 25. – С. 78–82.
6. Скорик, С. Художественные приёмы цитирования [Электронный ресурс] / С. Скорик. – Режим доступа: https://stihi.pro/1360-citirovanie.html
7. Фадеева, Г. М. Общекультурная и текстовая значимость литературных аллюзий в художественном тексте / Г. М. Фадеева // Вестник Московского государственного лингвистического университета. – 2020. – Вып. 12 (841). – С. 171–185.

«Мы стали чёрным хлебом на войне»: Военный Донбасс в стихотворении Елены Заславской «Чёрный хлеб»

В феврале 2022 года началась активная фаза участия России в украинско-донбасском конфликте. После признания республик Донбасса и начала военной операции по денацификации Украины в сетях обозначилось новое направление информационной войны: псевдо-пацифистская риторика, направленная против военных действий на Украине. Предыдущие восемь лет войны, которую вела Украина в Донбассе, замалчиваются или отрицаются, и действия России представляются абсолютно немотивированными. Однако существуют культурные факты, рожденные войной в Донбассе. Один из них – книга стихов луганской поэтессы Елены Заславской «Год войны», напечатанная в Луганске в 2015 году. Эту книгу открывает стихотворение «Черный хлеб» (2014), написанное в первый год войны Украины и Донбасса.

В стихотворении «Черный хлеб» автор изображает четыре поколения людей Донбасса, на чью долю выпала эта война: «Успели дети подрасти. Успели внуки подрасти. А правнуки пока что не успели». Читать полностью

НОВОРОССИЯ ГРОЗ: ФЭНТЕЗИЙНО-ПАРТИЗАНСКОЕ МНОГОБОЖИЕ У ПОДНОЖИЯ ПРАВОСЛАВНОГО ХРАМА

Помимо структуры поэмы Елены Заславской «Новороссия гроз. Новороссия грёз», хочется расшифровать ее основную, на мой взгляд, идею. Здесь она напрямую перекликается с другой поэмой Елены – «Nemo», которую мы осмысливали ранее в рецензии «Запретная любовь, запретная борьба, запретный город». По сути, это одна и та же история о невозможности любви между представителями двух разных миров. Это один и тот же экшн, только с разных точек зрения, в разных мерностях. В «Немо» основной уровень поэмы – мифический. Ведь ни для кого не секрет, что миф, в котором с рождения и до смерти обитает всякий русский человек – это сказка: про мышку-норушку, колобка, избушку, курочку и деревенского смекалистого дурачка. Это более древние, чем все религии вместе взятые, космогонические истории.
В поэме Русалка любит Немо, ее избранник – безымянный Никто. Этот Noname – пришелец извне мифа, герой другого романа, чужак. Луганск – некий затонувший город, и это тоже древний миф многих народов: клочок земли, который будет поднят из пучин хаоса, с самого дна, то ли волшебным вепрем, то ли царем дэвов.
В «Новороссии» же магический, языческий мир пурпурного народного фольклора, вперемешку со скандинавским пантеоном и Голливудом, становится контрастным бэкграундом православного мира, старчества и животворящих икон. Словом, все это буколическое фэнтезийно-партизанское многобожие теперь выглядит как зеленая поросль у величественного храма. Луганск предстает границей света, последним оплотом, в буквальном смысле, за которым в бездну срываются люди и сказочные персонажи, прямиком в заворот и пограничье жизни. Читать полностью

Символика цвета в художественном пространстве лирики Елены Заславской

Тезисы,  представленные на республиканскую XIII Открытые Матусовские чтения в апреле  2020 года.

Скачать сборник.

УДК 82.01:75.017.4
Е. А. Авраменко,
г. Луганск

СИМВОЛИКА ЦВЕТА В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ПРОСТРАНСТВЕ  ЛИРИКИ ЕЛЕНЫ ЗАСЛАВСКОЙ

Цвет является неотъемлемой частью жизни каждого человека. Это всеобъемлющее понятие издавна наделено ассоциативной многозначительностью в индивидуально-личностном восприятии. Цвет, кроме визуальной составляющей, обладает большой информативностью, имеет психологическое влияние на человека. На подсознании у нас заложен определённый ассоциативный ряд, в котором каждый оттенок имеет своё значение. Причём «значение представляет собой отражение действительности независимо от индивидуальных отношений к ней отдельного человека; человек находит уже готовую, исторически сложившуюся систему значений и овладевает ею, так же, как он овладевает орудием, этим материальным носителем значения» [5, с. 277]. Интересно также то, что нельзя рассматривать цвет вне контекста. Например, мы знаем, что красный обладает семантикой предупреждения, опасности, активизации внимания, но в ином контексте данный цвет может передавать значение пылкой влюблённости, сильных эмоций.

Каждый творческий человек, будь то художник, прозаик или поэт, обязательно должен знать о свойствах и значении каждого цвета для того, чтобы максимально воздействовать с помощью психолого-семантического потенциала цвета на зрителя либо читателя, вызывая у них нужную эмоцию. С. Костерина в статье «Семантика цвета в художественном творчестве» указывает на то, что все виды искусств, в свою очередь, выражают своими произведениями движение человеческой души, различны лишь способы их выражения. Неправильно подобранный цвет может придать абсолютно противоположный смысл тому, что пытался донести художник, и это может привести зрителя в замешательство. Известно, что «цвет несет в себе определенное эмоциональное состояние, так как цвет, по определению, – не что иное, как человеческое субъективное психофизиологическое ощущение» [1, с. 279].

Передача образов через использование цвета очень важна в литературе. Е. Воронец, анализируя поэтическую колористику Ф. Тютчева пишет, что цветопись активно используется во всех жанрах литературы как яркое и многофункциональное изобразительное средство, но по смысловой ёмкости и эмоциональной насыщенности даже в минимальном контексте главное место занимает поэзия [3, с. 22]. Часто поэты используют цвета и оттенки не просто для создания зрительного образа, но и для выражения определённого образа-чувства. Это объединяет поэтов с живописцами, ведь художник не имеет права бездумно использовать краски, он должен уметь подбирать нужные оттенки для создания определённых настроений. Нельзя определить, кому сложнее подобрать цвета – художнику или поэту. Одному нужно визуализировать своё внутреннее видение мира, физически придать образу жизнь, а другому нужно визуализацию передать словами так, чтобы читатель смог не только представить художественный образ, но и прочувствовать его.

Безусловно, в лирике каждого поэта использование цвета имеет свои художественные особенности. Сборник Е. Заславской «Бумажный самолёт. Светлая  лирика» наполнен прозрачными и яркими цветами. Эпитет-колоратив светлый, присутствующий в подзаголовке сборника, включает бесконечный ряд индивидуальноавторских значений, раскрывающихся в стихотворениях сборника, а также предполагает широкий спектр всевозможных ассоциативных семантических оттенков в читательской интерпретации [6, с. 296]. Читать полностью

«Донбасский имажинэр»: Орфей и Эвридика с последней обоймой разрывных

Книгу моей подруги и единомышленницы из города-героя Луганска Елены Заславской, сборник стихотворений «Донбасский имажинэр» я прочла на днях.

Подарила мне её Лена давно, но в Москве жизнь моя – суета сует. А художественная литература – чтиво не быстрое, требующее некоторого особого настроя, скорее созерцательного, нежели информационного.

И вот я лечу в самолёте Москва-Махачкала на конференцию по противодействию пропаганде идеологии терроризма и экстремизма в цифровой среде и читаю «Донбасский имажинэр». Казалось бы – где Махачкала, а где Луганск? Где бармалеи-исламисты, а где поэзия и философия…

Но, однако, это только кажется. Всё в мире связано. И философия предшествует любым процессам, хотя внешне всё может выглядеть иначе. Философия предшествует политике, которую, в свою очередь, в некоторые исторические моменты другими методами продолжает война. Причём здесь важно понимать, что война — это не только и, в эпоху сетевых/гибридных войн -не столько её «горячие» фазы, когда идут боевые действия, но и идеологическое, информационное противостояние, а также процессы, идущие в сфере экономики и дипломатии.

«Донбасский имажинэр» представляет из себя книгу-аллигат. С одной стороны – режим Диурна, с другой – режим ноктюрна. И между ними нет иерархии, они — полноценны и самодостаточны. Обе части открываются краткими предисловиями луганского философа и культуролога Нины Ищенко, поясняющими суть режимов Диурна и Ноктюрна.

Поэзия Елены Заславской – это невероятно чувственное, пропущенное через себя, через каждую клеточку тела и фибр души восприятие реальности, наложенное на большой интеллектуальный и культурный опыт. Её стихи — это литература в лучшем смысле этого слова — образная, полная аллюзий, отсылок, намёков и подтекстов.

Книга Елены Заславской «Донбасский имажинэр» – ещё одно подтверждение того, что на наших глазах в Донбассе оформился мощный литературный процесс. И это лишь отчасти про продолжающуюся, идущую непосредственно сейчас войну. Я всё больше убеждаюсь, что этот огромный культурный пласт охватывает временной промежуток не начиная с 2014 года, а гораздо раньше. Война стала цементирующим, ключевым элементом этого процесса.

Но – Орфей и Эвридика едут в метро (которого нет в городах Донбасса) с последней обоймой разрывных под знаком Чёрного квадрата, который критикам, литературоведам, а в первую очередь – читателям только предстоит разгадать.

Писатель, публицист, член Союза Писателей России

Наталья Макеева

ПОЭМА ПРО НАСТОЯЩЕЕ. О поэме Е. Заславской «Новороссия гроз. Новороссия грёз»

Этой ночью мне не спалось. Сама виновата – не надо было сбивать режим. Накануне приснилось, что я в Донецке, и какая-то странная ситуация, которая может выйти кому-то очень сильно боком. В общем, ничего необычного, если кто понимает. Но речь не о моём сне, не к ночи будет помянут. Впрочем, утро уже близко, чего уж там…

И вот я, стараясь не разбудить близких, брожу по небольшому домику умирающей деревни, где нет ни магазина, ни полиции. Сюда даже автобус больше не ходит, а заброшенные дома выглядят так, как будто по ним прошла война.

Вокруг – рязанская лесостепь, полнолуние. Освещения на улице нет, но светло так, что в общем-то и не надо. И тишина. Кто-то тут, кроме нас, конечно, живёт, но на глаза и днём не попадается, а уже ночью и подавно.

Вдруг вспоминаю, что давно своего часа ждёт книга моего давнего друга, единомышленника и настоящего творческого в самом лучшем смысле слова человека Елены Заславской «Новороссия гроз, Новороссия грёз». Лена давно начала её писать. Мы как-то раз смеялись с ней по этому поводу, мол, каждый уважающий себя деятель культуры, даже самый неприметный, должен перманентно писать роман или скажем, поэму. Вот к тебе подходят и спрашивают – «как дела, чем сейчас занимаешься?» А ты в ответ так запросто – «пишу роман/поэму». И, что самое интересное, это будет правда.

Включаю компьютер, сажусь читать. В глубине дома что-то капает. За стенами звенит тишина. Читать полностью

ИРРАЦИОНАЛЬНАЯ РУССКАЯ МЕЧТА. О поэме Е. Заславской «Новороссия гроз. Новороссия грёз»

«На одном дыхании пропустил через себя Вашу поэму «Новороссия гроз. Новороссия грёз». Тяжело. И очень сильно. Облачив страшное и невыразимое будничными словами в нетривиальные образы Вы воссоздали живую хронику этой братоубийственной трагедии для напрямую невовлечённых, не видевших ужаса лета 2014 года. Горе, безграничное горе, но и надежда, людская ненависть, но и Любовь в разных её проявлениях, в конце концов иррациональная русская мечта, живущая во всех нас, считающих себя русскими. Это всё в Вашей поэме. Спасибо Вам!»

Читатель  Всеволод Смолянов

Германия

 

ВАТНО, СЕПАРНО, КОЛОРАДНО. О поэме Елены Заславской «Новороссия гроз. Новороссия грёз»

Поэма Елены Заславской «Новороссия гроз. Новороссия грёз» о поколении, на которое выпала война. Она о городе, на котором отыгралась война, по которому прошлась война, не оставив ни одного целого дома. Этот город назван здесь Святоградом. Святоградом Луганским. И это не поэтическая вольность, как можно сначала подумать, а предсказание святого старца, дьякона Филиппа, прожившего сто лет, и похороненного в этом городе. Так он будет называться в конце времен и приютит и сбережет под своим кровом много людей.

Эта книга очень тоненькая и миниатюрная, 38 страничек. Впрочем, как и предыдущие. По тонкости они вполне соответствуют хрупкому сложению самого автора. Тоненькие ручки – соломинки, тоненькая шейка – пружинка. Созданы для тоненькой книжечки.

«Красный крест, белый бинт, чистый спирт» – три итога войны. И если есть что-то чистое на войне, это спирт. Надежная дезинфекция на все времена и случаи жизни.

Жизнь не спрашивала, готовы ли они к испытаниям, к войне. Жизнь не оставила альтернатив. У них был один выбор – остаться и принять удар. Они не знали и не могли предполагать, что хотя живут в свободной стране, но одна часть страны вдруг нападет на них со всей силой безумия. И этого сумасшедшего придется им самим лечить.

Будет ли смысл в нашей битве, будет ли смысл в нашей смерти, или все зарастет ковылем и забудется? И ничего кроме ровной степи не останется? Это поэма о том, что выпало на их долю. И ответа нет. Ответ только бесконечные утраты, ужасные смерти. Когда поэты берутся за оружие, это настоящая беда, потому что их наверняка убьют. Воевать должен солдат. Но их не учили воевать, их учили в интститутах имени Тараса Шевченко, а тут все названо именем Тараса Шевченко, ошибиться трудно. Их учили всему, кроме войны.

Но «теперь он по другую сторону баррикад… Как он похож на наших, таких же ребят. Казалось, вчера ещё вы за партой сидели, а теперь всё чаще глядите друг на друга через прицелы».

Им выпала кровавая доля. Но никакие великие испытания не обещают великих поэтов? Но война развязала язык. Дала голос. Какой есть. Не обещала, что их услышат. Но мы их слышим. Это странный выбор, вместо того, чтобы лежать на пляже под жарким солнцем, зарываться в блиндаж, подвал, в окоп, и лежать с простреленной головой на поле в ковыле или в лесочке. Они поступили так.

Сепары против Укропов. Ватники против Нациков, Колорады против Волчьего клыка.

Это самиздат. Вы не сможете эту книгу купить. Она только для друзей. Она никогда не попадет к вам в руки. Но ее можно прочувствовать, вообразить, эта книга есть. Книга о войне, которая пришла в их дом, и разрушила его. Война развязала язык. Но не обещала вечных слов и великих стихов.

Литературный и театральный критик

Лев Алабин

Москва, РФ

 

ПОЭЗИЯ ВРЕМЕНИ, СПРЕССОВАННОГО В ПРАВДУ. О поэме Елены Заславской «Новороссия гроз. Новороссия грёз»

Новая книга Елена Заславской – это поэзия времени, спрессованного в правду. Кто видел, как люди действуют быстро и сообща во время внезапной беды: пожара, наводнения, обрушения, тот может рассказать, как спрессовывается время.

В поэзии этой книги спрессованы в одно художественное целое поток сознания поэта, газетный репортаж, воспоминания детства и евангельская проповедь, всё соединилось здесь в одну правду жизни и смерти, мало кто из поэтов может соединить подобное, а Елена может, она изобрела собственную краткую форму спрессованного отрывистого повествования, в котором страшные подробности пересыпаны поговорками и прибаутками, и ничего лишнего, ничего, кроме правды в художественной подаче простых фрагментов ужасных событий, эпизодов войны и гибели, и веры, и надежды, и ценности каждого дыхания. А правда-то в чём – во чреве Зверя страшного живём, обезбоженная западная цивилизация пошла по пути расчеловечивания людей, подмены человеческих ценностей. На Новороссию напали, чтобы уничтожить человеческую идентичность вместе с её носителями, а на западе с помощью так называемой «толерантности эпохи глобализации» производят духовную эвтаназию всего западного мира.

Елена Прекрасная, Волшебная, Премудрая, Необычайная, Талант, Настоящий Человек, Женщина Из Легенды, и её новая книга имеет не только художественное значение, она имеет общечеловеческое значение для пока ещё не расчеловеченного человечества!

Член Союза писателей России, магистр искусств,
Сергей Лешаков
г. Рудный, Казахстан

A poem “Nemo” – forbidden love, forbidden city

For the summary I chose a poem by my good friend, colleague and companion Elena Zaslavskaja. She is a Russian-Ukrainian poet and children’s books writer from Lugansk, a laureate of the International Literary Prize. S. Yesenina “O Russia, flap your wings …” in 2015 in the “Word of Victory” nomination. Elena’s poems are translated into German, Spanish, English, French, Lithuanian and Bulgarian. Couple months ago she published her later poem “Nemo”. For three years Elena worked on it. Unfortunately, I could not make a high-quality literary translation of the poem’s parts, given in the summary, but I hope that I was able to analyze it and to find the additional meanings.

A poem by Elena Zaslavskaja was named after the protagonist of Jules Verne’s novel «Vingt mille lieues sous les mers» capitain Nemo (in latin “Nemo” means “Nobody”).

This poem is not just a rare example of love lyrics, romanticism and the Russian magic poetic tradition. It is also a multi-layered, varied sea quest, a dangerous voyage. Читать полностью