В 2017-м году в ЛНР был снят фильм «Мира» режиссера Дениса Шабаева. Летом 2018 года в Сочи на фестивале «Кинотавр» прошла премьера фильма. Фильм также получил несколько наград на других фестивалях в России и зарубежом, включая международный кинофестиваль «Темные ночи» в Таллине. Продюсеры фильма ставили целью показать состояние русского мира в Луганске, представленном как «место безвременья, темноты и войны». Однако главный герой фильма Мира, как в свое время Базаров, стал «вести себя», поступать вопреки авторскому замыслу и реализовывать совсем другие смыслы. В результате фильм не вписывается в прокрустово ложе либеральных архетипов и не является реализаций предзаданных идеологических конструктов. Об этом читайте в рецензии собкора, и путешественницы по разным мирам Ольги Бодрухиной.
Душа Миры
О том, что в Луганске и республике снимали артхаусное кино про Донбасс, я еще в прошлом году слышала от своей соратницы, которая приняла в организации съемочного процесса непосредственное участие. Мы, как администрация детдома, с подозрением относимся к визитам киношников и прочих телевизионщиков из столиц. Слишком спекулятивная тема этот наш Донбасс, слишком мало времени прошло для осмысления. Почти невозможно зафиксировать то, что еще не остановилось, ведь маховик войны раскачивается, когда нам кажется, что он почти остановился. Почти невозможно объяснить, что силой нашей любви погибшие оживают и занимаются привычными делами, а к вечеру постепенно тают и их снова сносит степным ветром в сторону Млечного Пути. Для решения таких метафизических задач, видимо, и существует кино.
Что заинтриговало в рассказе об этом проекте? Что основные актеры – реальные люди, играющие самих себя. Что главный герой – словак Мирослав Рогач, бродяга и наемник, который добровольцем отправился воевать за ДРН. По-настоящему. По сюжету он также бывший участник, который приезжает уже в ЛНР, чтобы восстанавливать там памятники Ленину, шахтерам и прочим героям труда. Что фильм все же отсняли, несмотря на то, что на территории ЛНР шли боевые действия, а у киношников были вполне понятные проблемы с получением аккредитации. Что оператор картины – женщина, которая работала над фильмом Кирилла Серебренникова «Изображая жертву», а режиссер-постановшик Денис Шабаев не был замечен ни в какой медиа ереси.
И все же Шабаеву непонятно, чем Донбасс отличается от России, и отличается ли он вообще. Этот вопрос он вкладывает в уста своего главного героя. Ведь Мира словак, но по сути русский, раз говорит на русском, воюет за русских. А тут ему какой-то мужик с лопатой объясняет: «Мы ж не Россия, мы – Донбасс». Культурный диссонанс. Да и патриотизм под сомнением, ведь война для Мирослава закончилась еще в первый приезд, а второй раз целью поездки была встреча с девушкой-хореографом из местного клуба культуры, с которой Мира прежде общался исключительно по скайпу и пересылал ей евро по Маниграмму. Короче, вполне себе такие романтическо-мещанские цели, старый солдат в поиске нежной незабудки, когда вокруг летает человеческое мясо. Словами Пимена Карпова «… Вот откуда все вихри, все бури, землетрясения, битвы, то есть из- за светлых глаз женщины» (ну там или темных – это все равно). И восторг голода, и кошмары предательств. А пламя подвигов – ерунда. «Кожаное небо». Нужно свыкнуться, что за всякими действиями на благо общества и во имя прогресса стоят вполне личные, даже тайные цели.
Добавьте сюда планы промобъектов, отражающие скорее энтропию и разруху, чем разрушение войной, мерзлую степь и суровых аборигенов в обледеневших пОльтах, как будто вышедших через разбитые окна меткомбината прямиком из брежневской эпохи, и поймете, почему приверженцы «русской идеи» посчитали киноленту слишком «либералистической», люди нейтральной позиции (такие, оказывается, тоже бывают) назвали «махрово-пропагандистской», а личности светло-творческие окрестили «беспросветной».
Кино не вау-факторно, и никакой однозначности здесь быть не может. Мира – убийца, на почве ревности отправивший свою первую жену с любовником в лучший мир. Наверняка, личная трагедия как-то совпала с развалом СССР и соцлагеря. Его новая возлюбленная из ЛНР разводит по скайпу мужчин с обеих сторон баррикад, о чем словак случайно узнает по приезду. Граждане, которых Мира нанимает в помощники для восстановления монументов, работают, вероятнее всего, за детерриториализированный капитал, 1 евро в час. Все мерзнут, бухают и оплакивают погибших родных и потерянный мир. В целом, появление Рогача в ЛНР, компания, которую он находит, заводы-лица-пейзажи не дистопичны, а вполне оправданы. Его линия ускользания давно превратилась в разлом, его жизнь можно считать крахом, и все же…
Если мы попробуем определить жанр киноленты, то, вероятно, это баллада. То есть, прогулка. Не важно, что главный герой выходит из супермаркета в UK, London, а оказывается в степях ЛНР. Когда неудавшаяся невеста спрашивает его, мол, какие цели твоих прогулок, Мира отвечает, что цели появляются в процессе. Затем оказывается, что он уже бывал в Донбассе, в качестве добровольца. То есть речь идет о возвращении. О вечном возвращении. Мира пытается вернуться к себе, война не помогла ему в этом, и он начинает настраивать свой мезокосм с помощью микрокосма. Пытается реконструировать свою жизнь, реставрируя такие важные символы, как памятники коммунистичесой эпохи. Ведь самые кровопролитные войны ведутся не за ресурсы или землю, а за символы (полумесяц на зеленом османском, крест, Герой труда, неизвестный солдат, язык), соответственно, восстановление мира с них же и начинается. Мира кочевник без стада и племени, но он собирает вокруг себя небольшую общину. Та территория, на которой он находится, номадическая по своей природе. Вот вам и отличие Донбасса от оседлой крестьянской России – поле и степь не одно и то же, здесь до сих пор бешенные миграции. Запорошенная степь выглядит скорее как меловой океан, заброшенный завод похож на спящего дракона, Ленин – смотрящий на восход монгол-тенгри. Мира строит юрту из пластика. Весь этот «феншуй» подводит его к осознанию.
Как и в романе «Эпоха мертворожденных» (о воображаемой войне между русским и западным миром на территории Украины, которая почти десять лет спустя после написания романа Глебом Бобровым стала реальной), главный герой в конце испытывает инсайт по поводу тщетности своей борьбы. Но, в отличие от персонажа романа, Мира не перебегает на сторону врага. Он знает, что никакого врага, кроме того, что внутри нас, нет. Собственно, и война для него закончилась в 2014, как только он понял, что «с той стороны» тоже есть стоящие, разумные люди, волею судьбы заброшенные, как и он, на дно котлована. Мира позволяет тяготившему его прошлому умереть, точнее, проводит эвтаназию, сбросив голову Ленина с постамента. Сродни тому, как невозможно оживить тело, если центр управления умер, опутав его проводами систем жизнеобеспечения, так невозможно прожить заново жизнь. Сама беспощадная и прекрасная эпоха, которую застали Мира и миллионы подобных ему, должна закончится, но не потому, что так кому-то хочется, а потому, что ее время прошло. Она остается скорее в сказках, песнях и семейных историях, чем на постаментах. Новый мир наступит, а за ним война и снова мир. В фильме нет яркого финала, ожидаемого в фильме про войну кровожадного поступка, нет ни ссоры, ни драки, все дальнейшие события мы можем домыслить сами, зная что происходит на самом деле. Мира не профессиональный актер, а сам персонаж, поэтому фильм отразил его сложную реальность в первую очередь. И поэтому в этой ленте есть сердце, или душа, как хотите. Душа Миры.