Мантра снайпера

По просьбам друзей выкладываю стихотворение, премьера которого была на сцене Донецкой филармонии во время фестиваля «Большой Донбасс -2016». Я выступала в замечательной поэтической компании: Анна Ревякина, Анна Долгарева, Александр Сигида-сын, Ольга Данилова-Старушко! Я буду выкладывать их тексты на Одуван.

***
Тот, что напротив
сквозь оптику
смотрит на осень.
Зреют колосья
на поле разъеденном оспой
воронок
и солнце,
скрипя расколовшейся
осью
закатится скоро,
на дальних форпостах
сверкнут, будто слезы,
холодные звёзды,
и ворон,
на пугало сев прокричит: «Nevermore».

Никто не вернётся.

Но девушка в хоре
поёт и поёт нам,
И голос высокий
зовёт заглянуть в мир иной, называемый горним.
А вдруг там ни По нет,
ни Блока, ни Бога,
ни смысла, ни толка!
И мне остаётся
последний патрон
и винтовка
СВ Драгунова,
и тот, что напротив,
и осень,
что входит в меня
через дырочку в горле.

Как небо моей Новороссии
близко, черно и бездонно.
И падают звезды.
Кому на погоны.
А нам на погосты.

Без срока

По кругу, по кругу, по кругу,
Нет, лучше по радиусу,
И в тонкой, как лезвие бритвы реальности
Мы сталкиваемся,
И нет вариантов не сбыться друг в друге,
Как не оправдывайся.

Любовь не приемлет
Ни срока годности,
Ни срока давности.

Она измеряется верностью,
Чаще предательством,
Но с точки зрения вечности,
Все равно не заканчивается.

Вот в центре зрачка,
Будто в центре мишени,
Мое отражение.
В пространстве стиха
От прощания сразу к прощению,
С улыбкой нелепой,
Что если
Измена
Лишь изменение?

А значит мы снова
С тобою продолжимся.
Ты веришь, что слово есть Бог,
Я грешу словотворчеством,
И если б ты мог
Ты б меня уберег
От небесного зодчества.

Но только любовь
Не приемлет условий,
И прочих условностей.

Соловьи и травы

В городе, который любила,
33 дубочка-сыночка
И калинку-дочку
Настенька  посадила.

Ни дождем, а огнем
Умываясь,
Запылал светлый город ее,
Будто свечечка восковая.

Под страшным обстрелом
От огненных жал свинца
Сгорели, сгорели, сгорели
Настинькины деревца.

Голоса, соловьи и травы,
Листопад, звездопад и ветер —
Снятся настинькиным деревьям,
Если, конечно, верить,
Что мертвые видят сны.
А Насте снится её дубрава,
Листопад, звездопад и ветер,
Голоса, соловьи и травы,
И снова травы и соловьи.

Марсий, вызови Феба!

Я не люблю объяснять стихи. Мне всегда кажется, что текст содержит всю информацию, необходимую читателю, ну, или не информацию, а магическую формулу, произнеся которую читатель либо перенесется в пространстве и времени в прошлое, заглянет в будущее, или же  опираясь на собственный опыт сможет пережить то, что чувствовала я в момент написания стиха.

Но это стихотворение особенное! Оно не только о творчестве  и любви в широком смысле, оно  имеет в основе вполне конкретную жизненную ситуацию (когда б вы знали, из какого сора….).

Надеюсь, адресат не поймет буквально сие сочинение, не воспримет его, как руководство к действию,  а лишь как попытку объяснить, что я чувствую. К сожалению, я вынуждена сделать эту приписку, чтобы оставить ситуацию в русле литературного сюжета, а не в жизненном коридоре возможностей.  Теги не ставлю. Герои сами себя узнают.

И еще, я думала проиллюстрировать стихотворение одной известной картиной, но этот текст сам по себе своеобразный экфрасис. Кто угадает о какой картине речь?

Марсий, вызови Феба!

Марсий, того ли ты вызывал
Ристаться на флейтах?!
Бога вызови моего —
Прекрасного Феба!

Он требует полной самоотдачи,
Чтобы не чуя почвы,
Под сбитыми в кровь ногами,
Днем ли темною ночью
Дойти до предела,
До края!
Марсий, вызови Феба!

Он требует полного отреченья,
Чтобы не зная страха,
Стыда за несовершенство
Забрезжилось под рубахой
Свечение
Сердца!
Марсий, вызови Феба!

Он требует полного возгоранья,
Ты осознаешь не сразу,
Что можно выйти за рамки
Только
На пике экстаза!
Марсий!
Вызови Феба!

Он требует полного поклоненья,
Но все же будь ему равным,
Попробуй коснуться неба,
Воплем своей гортани,
Стань продолжением флейты!
Марсий!
Вызови Феба!

Может тогда поймешь ты
Скудным умом сатира,
Как вытащит нож он из ножен:

С ним я
Словно без кожи,
Совсем без кожи,
Чувствую красоту и уродство
Этого мира!

Марсий, вызови Феба!

 

 

 

Долететь до Солнца

После паденья колени сбиты до крови,
Сломаны крылья, и хочется умереть,
Тому, кто помочь подходит,
Я отвечаю: Сори,
Я в полном порядке. В полном.
Не надо меня жалеть.
И это вовсе не слезы, и это не крылья вовсе,
И я могу улыбаться, и добреду домой,
Не больно, совсем не больно, просто
Не долетела до Солнца.
Но стоит стараться. Стоит!
Иначе, зачем живем!?

Останній листок

Спочатку ти відчуваєш подив,
Що все скінчається так раптово,
І кров гаряча стікає
Горлом,
І біль обіймає,
А потім
Холод.
Хребетний стовп
Твій,
Неначе стовбур,
Всихає.
Не буде плоду,
Ні груш, ні глоду,
Ні сина, ні доньки.
Останній листок твій  –
Лист похоронки
Зронили материні долоні.

Необходимость

В недрах города, где все продается
и все покупается,
где птицы в клетках,
цветы в оранжереях,
голоса в телефонах,
родилась моя надоба в тебе,
даже не надоба, а нужда,
даже не нужда, а необходимость,
острая и неудобная,
как все запретное,
болезненная и стыдная,
как все запретное,
мучительная и манящая,
как все запретное.
И я сдалась.
Стальные поезда несутся по цветным веткам метро,
люди, опутанные проводами, глядят в экраны,
а я представляю,
как птицы покидают клетки,
как цветы прорастают сквозь преграды,
как голоса вырываются на свободу.
И в бесконечном вавилонском шуме
я стараюсь расслышать твой голос.

Желание

Ночь.
Несмолкаемый звон сверчков.
И всё что хочу я: упасть ничком,
уткнувшись в твоё плечо
и ощущать, как дыханье твоё горячо,
и ещё,
как губы твои горячи,
и как сердце твоё стучит.

Август раскинул небесный щит,
падают звёзды, и Бог не спит,
ловит, как бабочек, их сачком,
беда обернулась серым волчком
и за бочок ухватить норовит.

Милый, мой милый,
приспи меня,
до наступления нового дня,
песенку спой, поцелуй, приголубь,
я не могу без тебя уснуть.