1.
Страшнее чем нож в бок,
Когда на тебе Он взмок,
А для тебя – лишь долг.
И больше нет сил терпеть,
А Он рычит, как медведь,
И кажется, лучше б смерть.
И впору бы вслух завыть,
Как на болоте выпь:
Где Бог, что нас всех простит?
Но Бог спит.
2.
Ласточка залетела в мое окно,
В четверг, в 5 утра, сквозь сон
Я слышала лопотание крыл:
Фр.Фр.
Форточка моя высоко,
Створки открыть нелегко,
Они заклеены скотчем.
Словно Дюймовочка,
Я чувствовала кожей
Ласточкину беспомощность
И обреченность.
3.
Сам Он огромный,
И хуй, как молоток отбойный,
Он меня по-стахановски:
Свыше нормы,
Будто тело мое – порода.
Я люблю оперу,
А Он обожает порно.
4.
Знаешь, как я была сделана?
На одеяле марселевом,
Мамино тело пело все,
Отец наполнял его семенем.
Под музыку Генделя.
И виделось небо им.
5.
Он чокнутый,
Татуировано плечо,
Обведенные черным, очи, —
Бездонны.
Он вечно голоден,
Как будто
Не женской грудью,
А соском
Большого террикона
Вскормлен.
6.
Лети, моя птаха,
Отдайся свободе,
Лети, моя птаха,
Я остаюсь в Краснодоне,
Мой нежно любимый давно
Похоронен в Болонье,
В эпоху барокко,
А здесь все пропахло совком
И потрахано молью.
И все же Европа.
А значит свободной
Быть модно.
Лети, моя птаха.
7.
Каждый день он опускается в шурф.
Там уже не живут.
Не размыкая губ,
Натягивает респиратор.
Он под землею, как труп.
Нет. Носферату.
8.
Мой Фаринелли,
Я от тебя беременна.
Не от тебя, верно,
Ты же не человек,
От голоса твоего запредельного,
Влетевшего птахой сверху
Ко мне, в 5 утра, в четверг.
9.
Отмылся от черного золота
Обжигающей водкой,
Заел моей плотью,
Запил моей кровью…
А после с азартом забойным:
-Будет сын? Значит, будет шахтером.
10.
Так уже не поют.
Божественное сопрано.
Напрасно старался Глюк, —
Кончился век кастратов.
Длится век Носферату.
Эпилог
Покоившийся с миром
Глубоко,
Мой Фаринелли – Карло Броски
Был эксгумирован
И взят под микроскоп.
Разъять хотели дивный микрокосм,
Чтобы понять Его небесный голос.
Поэт Вячеслав Ходасевич будучи в Париже в 1925 году написал стихотворение «Звезды». Как ни странно, именно этот стих вспомнился мне, когда я, будучи еще студенткой, посетила эротическое шоу моды Михаила Коптева «Орхидея». Как и значилось на афише, увиденное повергло меня в шок. И сам Мишаня, демонстрировавший задницу и копировавший больного ДЦП, и его модели-лесбиянки, и плотоядная атмосфера, царившая на показе вызвали эстетический протест. Но это было давно и не правда.
