Поэтические этюды. Симеиз

Н.Л.

***
Звезды падали в полуночное море,
Мы нагими купались под звездопадом,
Млечный путь стекал, прямо в воду,
И мы пили его мокрыми губами.
Тело твое, молочно-белое,
Светилось, излучая сияние,
Мне захотелось написать поэму,
О тебе, о несбывшихся желаниях.

***
После купания,
Мы грелись о камень,
Прислоняясь к нему телами.
Он был молчаливым и теплым,
С бороздами морщин,
Он знал о жизни все,
Но ничего нам не говорил.
И мы пытались понять
Тайну, скрытую за безмолвием,
Выпадая из матрицы бытия,
Где все объясняется словом.

***
Мы живем на склоне горы Кошки.
Ночью она мурлычит.

***
Наши два гамака,
Как две колыбели,
Висящие параллельно.
Мы с тобой молочные сестры,
Вскормленные вдохновением.
Мне казалось, — нас разделяет пропасть:
Пространство и время,
Опыт и возраст,
Но ты говоришь, что детство
Никуда не уходит,
И протягиваешь ладонь мне.

***
Твои руки — в краске,
Твои этюды — прекрасны.
На холстах, сделанных из рубашки,
Теперь картины, написанные маслом.
Твои пальцы в пятнах,
Зеленых, красных,
Я оттирала их, но напрасно,
И ты становишься частью пейзажа
На холсте моей памяти.

***
Мое сердце прячется в раковину,
Раковина прячется в море,
Я разучилась плакать,
Плотно закрыты створки,
И нет ни одной причины,
Кроме
«Быть тебе нужной»,
Чтобы на миг раскрыться ,
Поймать тобою оброненную песчинку
И растить жемчужину.

***
Перуанский инструмент кахон
Похож на скворечник,
В нем живет птица.
Барабанщик Дима,
С пальцами тонкими
И длинными,
Ее приручил.

Ночью птица пела,
Спать не давала,
Крыльями била,
А ты хохотала.

***
Замри, ради бога,
На одно мгновение,
У меня есть машина времени —
Мой палароид,
Как проступит изображение
Можно будет совершить перелет,
В день, когда тебе 18,
И ты на вершине горы,
Жизнь — бесконечно прекрасна.
Билет в этот мир,
Исчезающий безвозвратно
В потоке лет, —
Маленькая фотокарточка. На ней ты сияешь.
Опять пересвет.

***
На сколько хватает взора — море,
Сегодня спокойное
И синее-синее.
Здесь, в Симеизе,
Кажется нет ни боли,
Ни горя,
Истина
Принимает форму
Лини горизонта —
Видима,
Но недостижима.

***
Крылом, заточенным острее финки,
Чайка рассекает море точно на две половины.

***
Мы смотрели кино под звездами,
В летнем кинотеатре,
На карематах,
Попивая коньяк «5 звезд»,
И хотелось сделать «стоп-кадр»,
Но время неумолимо,
Время летит вперед.
Я видела этот фильм.
Главная героиня
В нем все равно умрет.

***
Я знаю,
Как шепчутся кипарисы,
Передавая имя твое,
Растворенное в воздухе ночи,
В поэме о Симеизе,
В неловких, растрепанных строчках,
Во всхлипах прибоя.
Когда оно растворится,
Обветрится, без вести канет,
Его суровые скалы
Примут в свои объятия.

***
Я уезжаю. Ты провожаешь.
На душном автовокзале
Мы неловко прощались.
— Ты будешь мне сниться.
Зажмурясь, смотрю сквозь ресницы.
В глазах зарождается море,
Солонее чем здесь, в Симеизе.

7 августа 2013 г.

Память так ненадёжна

***
Память так ненадёжна,
Будто хлипкий мосток через речку,
Будто хрупкий мосток через речку,
По которому можно
На ту сторону в детство,
На ту сторону в вечность.

Я тебя вспоминаю:
Улыбку, руки и голос,
Его тембр, его нежность, слова…
А слова уже стёрлись.
Я тебя сочиняю,
Как дивную сказку, как песню,
Я тебя созидаю,
И ты, будто Феникс, воскреснешь
Из золы и из пепла
Пожарищ, сжирающих судьбы,
Из того, что тогда не сумела
Сберечь в суете многолюдной.
Я тебя забываю,
Чтобы снова и снова придумать,
Я тебя забываю,
Но уже никогда не забуду.

Память так ненадежна,
Будто хлипкий мосток на тот берег,
Будто хрупкий мосток на тот берег,
Что уже называется прошлым,
И путь к нему мною потерян.

Фото Светланы Кадышевой
Фото Светланы Кадышевой

Абрикосовая рапсодия

В Луганске абрикосопад:
На землю жаркую летят
Плоды оранжевого лета,
И кружат осы в волнах света
И ненавязчиво жужжат.

Медово-сладкий брызжет сок,
Стекает вниз по тонким пальцам,
Но невозможно оторваться,
Плод бархатист, плод краснощек,

И я впиваюсь в абрикос
Губами, теплыми от жажды,
Как будто бы целуюсь жадно
Я с солнцем
Взасос.

И сделав косточкой плевок,
Как «па» смешного данс макабра,
Надеюсь в мае зацветет
Вновь поцелуй мой плотоядный.

На нитке

***
Нитка, держащая душу в теле,
Натягивается и чуть не рвется,
Душа, как шар наполненный гелием,
Просится к солнцу.
И глядит, распахнув глаза,
Жизнь — смеющаяся девчонка,
Пигалица, егоза,
В небо. А в пальцах тонких
Нитка просится — отпусти,
Просто раскрой ладошку.
Смерти нет. Есть полет. Смотри
Шар удаляется и превращается в точку.

Аурум

Липа осыпается золотым песком –
Аурум-Аурум-Аурум.
Волной аромата уносит меня далеко,
На самое дно
Памяти,
Когда только в мареве
Проступали черты маминого
Лица и вкус ее молока, сладкого-сладкого,
Наполнял меня.

Старая Липа, как Царь Мидас,
Принявший дар
Диониса,
Золотит мне лицо и ресницы,
А Верхушка ее в облаках
Золотого касается диска.

Я под сенью ее,
Среди пчел медоносных,
Припавших к нектару, –
Распускается сердце цветком
Алым-алым.

Под золотым саркофагом,
Как под маской Тутатхамона, –
Душа оживает,
Влекомая
Светом июньского полдня
И памятью сердца,
Еще не познавшего опыт,
А только любовь.

Аурум-Аурум-Аурум!

7 июня 2013

Босоножка (песенка)

1 куплет:
У избы на курьих ножках
Потерялись босоножки,
Босиком теперь избушка
Шлепает по лужам.

Припев:
“Босо-босо-босоножка, —
Обзывает Бабка-Ежка. —
Отдала б тебе калошки,
Да, дырявые немножко”.
“Босо-босо-босолапка. —
Так зовет избушку бабка. —
Отдала бы валенки,
Да, они в заплатках”.

2 куплет:
Горько плакала избушка:
“Насмехается старушка.
Босиком ходить не хочется,
Ведь трава ужасно колется”

3 куплет:
У избушки был дружок
Милый домик Теремок,
Он принес избушке туфли
И у каждой каблучок.

Сонеты о Деве

396px-Joan_of_arc_miniature_graded

1
Сказала музе я своей горластой,
Не тех красавиц надо прославлять,
Которые для подвигов кровать
Избрали, и о Деве Орлеанской
Она мне сразу принялась шептать.
Её рассказ, живой и страстный,
Я привожу здесь, всё-таки с опаской
Тебя, читатель, разочаровать.
Мой лёгкий стих, давно не пуританский,
Сегодня мне придётся обуздать,
Чтоб Жанной Дарк на миг единый стать,
А после снова Е. Заславской.
Для этого не нужно ничего,
Лишь голос. Слышите его? Читать полностью

По ту\эту сторону ЧК

По ту сторону ЧК
Вглядываюсь в черный квадрат окна,
Вижу бездну, в которой не видно дна,
Супрематичные звезды касаются лба,
Я шевелю губами, шепчу слова.

Этот звездный венец, как цветущий тёрн,
Рожденный от боли, рождает боль,
Для меня значит быть — это быть с тобой.
Кто ты, бездна? Имя своё открой.

А цветущий тёрн корнем в сердце недр,
А верхушкой тёрн в центр небесных сфер,
И стоит вопрос, а ответа нет:
Как твое имя, бездна? И клином свет?

Или клином тьма?
Не нахожу ответа, схожу с ума,
Нужно выйти за рамки тела, сознания, или окна,
За рамки квадрата, в котором заключена

Разгадка, ответ на вопрос.
И остается взглянуть в лицо черной бездне, встать во весь рост,
Смешать этот космос с маслом
И нанести на холст.

600px-Чёрный_квадрат._1929._ГТГ

 

 

 

 

 

 

 

 

По эту сторону ЧК

Вглядываюсь в черный квадрат — айпад,
Сейчас я коснусь его и пойдет игра,
У героя в запасе жизнь, но она одна.
Герой ищет смысл, стоит у окна.

Это только иллюзия, фата-моргана, мираж,
Чистая ложь превращенная в блажь,
19-й век, 20-й, а может наш, не важно,
Герой готов совершить оммаж,

Но перед этим хочет узнать: кто я?
Вопрос, что он сводит его с ума,
Он видит свое отражение в раме окна,
Хочешь увидеть бездну? Тогда загляни в себя.

Каждый из нас играет и создает свой мир,
У героя есть краска и холст, и
Зовут его Казимир.

Истина –это просто. Знаешь – изобрази.

Душа-разлетайка

Эх, душа моя — разлетайка,
Какая же ты лентяйка,
Какая же ты недотёпа,
Взять бы тебя отшлёпать,
Встряхнуть бы тебя за шкирку,
Устроить большую стирку —
Виси себе на прищепках,
Смотри в голубое небко.

Горше полыни

Фото Светланы Кадышевой
Фото Светланы Кадышевой

Горше полыни,
Что зовется у нас чернобылом,
Память о тех, кто сгинул
Во имя страшного слова Чернобыль,
Казалось, что боль утихнет,
Но раны еще не закрылись,
И с каждым годом все больше,
Тех, кто в небо уходит.