Поэтический вечер «ТОЛЬКО ЛЮБОВЬ» в Москве. Видео

Московский вечер Елены Заславской «ТОЛЬКО ЛЮБОВЬ» 18.02.2024

Никому не говори…

***
Никому не говори
О моей к тебе любви.
Моё сердце — табакерка
С диким чёртиком внутри.
Это Саня. Это Сеня.
Это девочка Мари.
Подобрали ключик верный…
Ты попробуй подбери!
2024

Мой лёгкий ялик

Почти экфрасис – скажу я о стихе, приведенном ниже. Это умное слово открыл для меня Карбань. Оно означает описание произведения искусства в литературе, в поэзии. Но в этом стихе мало описания произведения здесь описание другого рода.

***
Когда я смотрю
На прижизненное изображение
Франциска Ассизского —
Я думаю о тебе.
Моё воображение
Рисует картины,
Как ты проповедуешь
Брату Ветру,
Сестре Горе

Безграничную Божью любовь!

Ветер стих,
И гора вздохнула,
И мой лёгкий ялик —
Печальный стих
На волнах безграничной любви качнула.
2023

Любовь и смерть в поэзии Елены Заславской

Современный русский философ Владимир Варава в своем канале в Телеграме отметил две сквозные темы моей лирики, которые звучали в разные периоды моей жизни в моей поэзии. Они и по сей день неизменно находятся в центре поэтического образа моей реальности. Эти две темы: любовь и смерть.

Хочу показать вам, как философы и  критики отмечали важность этих тем в  моей поэзии с 2005 года до наших дней. 

Виталий Дорофеев, 2005 год: 

«Героиня «Виолончели» нарциссически любуется своим телом и не ведает комплекса кастрации, героиня «Акта Творенья» – неуемно плодородна, как земля, насмешливо и требовательно приглашает в себя самое что ни на есть враждебное, чтобы и его причастить собой и родить, героиня «Инстинкта свободы» – зовет страну к себе на грудь, как любимого ребенка. Женственна! Да это не просто жизнь, это раблезианское буйство жизни! Можно ли утверждать обратное? И все же мы осмелимся.
Каждый стих нас обманывает…»

Виталий Даренский, 2015 год:

«Когда автор говорит: «Мой язык развязала война» – это нельзя понимать в буквальном смысле, поскольку Елена Заславская уже известный поэт. Это нужно понимать метафизически – в том смысле, что только война заставила сказать такое, что без нее никогда не пришло бы на язык. И, как это ни странно на первый взгляд, после всех мучительных и страшных слов, брошенных в лицо неотступной смерти, конечным словом измаявшейся души становится вовсе не мука, а восторг перед чудом бытия».

Нина Ищенко, 2020 год:

«В книге Елены Заславской «Донбасский имажинэр» можно найти образы и диурна, и ноктюрна. Образы диурна: война как священнодействие, абсолютность жизни, крылья. Образы ноктюрна: возлюбленная, степь как море, смерть как пространство, в которое помещается человек. Базовый принцип имажинэра – отношение к смерти – проявляется и в диурнической группе образов, и в ноктюрнической. Образы разных режимов непрерывно взаимодействуют. Образ символической смерти, который был воплощен в поэзии Великой Отечественной войны, реализуется и в военных стихах современной луганской поэтессы, создавая пространство исторической памяти, объединяющее разные военные эпохи одной и той же русской культуры».

Ольга Бодрухина, 2021 год:

«Возлюбленный главной героини – это Человек-Терминатор, в том смысле, что он не до конца, но лишь наполовину принадлежит войне: ровно в той же степени, в которой его избранница уже не принадлежит мирному быту. Они словно эквилибристы балансируют на границе двух разных Вселенных, умудряясь поддерживать связь через «мобилку», трофей из мира мертвых – тот же телефон-ракушка из «Nemo», где спираль есть символ воскрешения. Любовь вопреки всем законам удерживает их вместе, являясь единственной в этой кровавом вихре реальностью, которая заставляет просыпаться по утрам, куда-то идти, жить в условиях, в которых и выжить-то мало шансов. Парадоксально, что посреди фарша, в который превращают город, как никогда хочется любить, быть любимым и шептаться об этой любви с Ангелами».

Владимир Варава, 2023 год:

«Взгляд философа на любовь и смерть прозревает не только их глубочайшую взаимосвязанность, но и обоюдную неотмирную силу. Сильна как смерть любовь – может воскликнуть и поэт, и философ. Сильна и страшна сила и власть любви. Ее сила – сила смерти. Значит ли это, что сила смерти – это сила любви?»

 

Сила смерти и сила любви

В стихах Елены Заславской невероятная близость любви и смерти, любви и войны. Это и не случайно; война на Донбассе – биографическая мета ее творчества.

Твори меня – средь смерти и войны,
Жизнь на любви замешанная глина,
Ведь чтобы выжить, нам нужна причина,
И чтобы умереть – нужна причина,
А для любви причины не нужны.

Но даже и вне военного контекста соположение любви и смерти в ее стихах глубоко философично. Философия, склонная к идеализации, все же наиболее трезвое и мужественное раскрытие истинной сущности вещей без иллюзий, мечтаний и утопий. А философия, согласно Веневитинову и Достоевскому и многим другим, та же поэзия и наоборот.

Взгляд философа на любовь и смерть прозревает не только их глубочайшую взаимосвязанность, но и обоюдную неотмирную силу.
Сильна как смерть любовь – может воскликнуть и поэт, и философ. Сильна и страшна сила и власть любви. Ее сила – сила смерти.

Значит ли это, что сила смерти – это сила любви?

Владимир Варава

2023

***

Когда ночь надвигается монолитной чёрной грядой
На умолкнувший город,
Мне особенно хочется быть с тобой.
Ни одной звезды. Тишина и холод.
Лбом прижавшись к стеклу
Я смотрю в темноту,
Но какой бы она ни казалась бездонной,
Сквозь февральскую мглу
Я пробьюсь, я смогу,
Я к тебе побегу
По незримым дорогам влюблённых.
Поцелуй-обними,
И в глаза загляни,
Окунись в них как в море.
Средь зимы и войны
Нам остались лишь сны…
Так нежны, так сладки,
Так реальны и так иллюзорны!
2023

РУСЛО

Моя речь выбирает русло:
безударный, ударный слог,
поэзия – это не искусство,
это когда палец положен на спуск
                                                                 -овой
крючок.

Моя боль выбирает русло –
пробирается в кровоток,
будто море в крови моей русское,
бьётся о волнорезы строк.

И любовь выбирает русло,
ты же знаешь: ни в плавь, ни в брод…
так сотри с моих уст искусанных
поцелуем кровавый мёд.
2022

Платоники. У берега Леты

Любить и помнить — это удел живых.
Мертвые сраму не имут.
Смерть внезапна, будто удар под дых.
Сбивает с ног. Делает нас другими.

Помни меня, даже если придётся забыть.
Там, за чертой. Там, у самого края
Губы потрескались и пересох язык.
Но вот река. И вода у неё ледяная.

Иди, искупайся в этой реке.
Хлебни воды, как молока из крынки,
Почувствуй: тает на языке
Имя мое, как льдинка.

В речной песок оседают сны.
Все поглощает река забвенья,
Фантомный образ мой все ж фонит
В районе солнечного сплетенья.

Когда же остынет и этот след,
Ты выйдешь в мир, чтоб искать ответы:
Узнать, как любовь побеждает смерть!
А может, смерти и вовсе нету.
2020